С первого взгляда Айку стало ясно, что ситуация сверхкритическая. За пределами освещённого мощными прожекторами пространства шла настоящая паника. Там бегали, прыгали, вопили, боролись, дрались, визжали, копошились какие-то существа, скорее всего — люди. Время от времени то тут, то там вспыхивали яркие столбы света: это уносились в ближний космос глайдеры, флайеры, фланеры, шаттлы, челноки и прочие космические лодочки. Большие корабли наверняка улетели гораздо раньше с гораздо более серьезными людьми на борту.

— Почему вы не подумали о суперспециалисте-разминёре раньше и привезли меня так поздно? — недовольно осведомился он.

— Так все ракетопланы просто нарасхват, спасибо, хоть геликоптёр нашли. Но пока до Центрального Рефрижератора добрались, то да сё… — начал оправдываться кто-то сзади, из окружения.

— Ага… А какой сейчас год? Впрочем, не нужно, — еле передвигая ещё не отошедшими после анабиоза ногами, Айк вразвалочку подошёл к мерно тикающему взрывному устройству, посмотрел на его большой двойной циферблат. На календарной части циферблата мигало:

Рядом как сосулька на солнце таяли другие красные цифры:

— Ни хрена себе, сто восемьдесят четыре года проспал! — изумился Айк. — Но ведь сегодня праздник — День Независимости, я не ошибаюсь?

— Да, День Независимости Мира, — вякнул другой голос, на этот раз справа, — и только русские свиньи могли подложить нам бомбу в такой праздник. Вернее, вон та свинья.

Айк обернулся и в свете полной луны увидел обросшего густой щетиной оборванца, который меланхолично работал челюстями, глядя в почерневшее после заката небо.

— О, так русские ещё существуют! — обрадовался он, потому что без реального противника в мире было бы скучновато. — А какого чёрта он здесь делает?

— Когда его взяли за минирование планеты…

— Ну да, поэтому все удирают…

— Ни хрена себе!

Айк посмотрел на табло:

— Ну да, ведь День Независимости США ещё полвека тому стал Днём Независимости Мира, в этом-то и подлость ситуации, — продолжали из темноты. — Эти русские задумали разнести к чертям собачьим всю планету. Из-за несогласия с нашим справедливым всепланетным господством.

— Настоящие свиньи! — согласился Айк.

— А свою секретную операцию назвали “Праздничный фейерверк”. Так вот, когда этого минёра схватили, сразу же решили узнать секретный разминирующий код.

— И что?

— Не узнали. Молчит, мерзавец.

Айк подошёл к жующему русскому, дал ему несколько раз по морде и спросил по-английски:

— Эй, ты, говори код, быстро!

— Поцельюй менья в жьёпу! — не переставая жевать, ответил русский, надул розовый резиновый пузырь, хлопнул им перед носом Айка и цыкнул сквозь залепленные жвачкой зубы.

— Что он сказал?

— Что поделаешь: провинция! — согласились из темноты.

— А чего его до сих пор не поджарили на электрическом стуле?

— Так он как последнее желание попросил жевательную резинку! Вот уже вторую неделю жуёт. А пока не выплюнет, мы не имеем права его трогать: всё же американская система законодательства самая гуманная в мире, зачем порочить её из-за какого-то дикаря… И кроме того, через пять минут мы все взорвёмся вместе с ним, так что пусть поживёт пока, уже всё равно.

— А-а-а… ну, ладно, — согласился Айк, — ну и чёрт с ним. К делу.

Он вернулся к большому красному циферблату и только тут понял, почему проводки от него уходят прямо в землю: заминирована-то планета!

— Дерьмо, — сказал Айк по поводу небритого русского, раскрыл старинный дипломат, на крышке которого было написано “Набор суперразминёра”, достал щипцы и уверенно перекусил средний из трёх проводов. Но красные цифры на циферблате продолжали мелькать с прежней размеренностью:

— Чёрт, ошибся! — выругался Айк, но в этот момент на освещённое пространство с рычанием, воплем и лязгом выкатились какие-то монстры.

— Это ещё что такое?! — рявкнул Айк.

— Это Супертерминатор с Гипертерминатором разбираются. Хотят выяснить до конца мира, кто из них круче…

— Уберите их отсюда! Работать же невозможно! — взбеленился Айк.

Супертерминатора и Гипертерминатора вмиг дезинтегрировали. Айк уверенно перекусил левый проводок, но от этого красные цифры замигали втрое быстрее:

Заметив это, русский самодовольно хмыкнул и повторил сакраментальное: “Поцельюй менья в жьёпу!”

— Радиовзрыватель! — запоздало догадался суперразминёр и бросился искать декодер. Но было уже действительно поздно.

Хотя…

Нет!

На той части циферблата, где раньше светилась дата, неожиданно выскочило:

— Что-о-о?! — у Айка глаза полезли на лоб.

— Что поделать, и русская мафия, и агенты КГБ всегда любили доллары, — сказал кто-то, протягивая Айку сотенную бумажку. Трясущимися руками он сунул купюру в щель под циферблатом.

— На, подавись, вымогатель!

Устройство с визгом проглотило бумажку, однако среагировало неожиданно:

Вместо красных цифр мигнуло лаконичное:

Айк зажмурился, приготовившись к взрыву. Но как ни странно, ничего подобного не произошло. Открыв глаза, он увидел на циферблате:

Айк оглянулся. В небе, исчерченном стартовыми огнями глайдеров, флайеров, фланеров, шаттлов и челноков, сияла луна, похожая на новенькие десять центов. Как всегда в Америке, луна была полная. Жуя свою жвачку, подло улыбался загадочный русский диверсант, понять умом которого никому было не под силу.

А на циферблате мелькали красные цифры: